Частная виноделья в Анапе - интервью с клиентом

Здравствуйте, Вадим. Вы занимаетесь виноделием с 2008 года. Расскажите, как вы начинали.

Да, первое вино я сделал в 2008 году, для себя. Мне была интересна тема виноделия, и я изучал процесс. Много общался с соседями, с местными жителями, поскольку я сам приезжий. Затем стал черпать информацию в интернете, в специализированной литературе.

Какое оборудование у вас было на тот момент?

Точно не вспомню, были какие-то пластиковые бочки, которые покупал в строительных и хозяйственных магазинах. Первую «нержавейку» приобрел примерно через 2 года, после того как я начал, т.е. в 2010 году. Это была 200-литровая ёмкость, а в дальнейшем я наращивал объемы, докупал каждый год по одной, по две-три ёмкости.

Сейчас все емкости из нержавейки. Есть винификаторы, которые мы заказывали в «Металлстроймаше», на 1,5 тонны, это для белых и розовых вин. Для красных вин у нас пока нет специальных емкостей. До получения лицензии думал, что буду избавляться от накопленного, но все оказались нужными. Емкости без рубашек охлаждения, с плавающей крышкой - 200, 300, 500, 600 и самая большая 1000-литровая.

Для переработки винограда сперва использовал ручную дробилку, где необходимо всё крутить руками и дробить, потом приобрел такую же дробилку, но электрическую. Затем приобрел дробилку из нержавеющей стали с мезгонасосом , которую использую до сих пор. Аналогично и с прессом. В первые годы мяли виноград вручную, потом купил 100-литровый пресс с трещоткой, довольно долго его использовал. Примерно 2 года назад наконец-то купил пресс в 2 раза больше, уже с гидравликой, но тоже ручной. Цены «кусаются», поэтому сильно не разбежишься при наших объемах производства, а я не беру никакие кредиты, покупаю сам, по мере накопления денег.

Расскажите, как происходил рост вашего бизнеса и какой сейчас объем производства вина?

На самом деле это вообще не бизнес, тем более с моим количеством. Нужно быть «упоротым», сумасшедшим на голову, чтобы этим заниматься, потому что виноделие — это очень большие расходы. Большие, касательно затрат наперёд, когда покупаешь на весь год и пробку, и бутылку, и этикетку.

Сейчас ещё и ЕГАИС, налоги. Если раньше, до 2019 года, я был не отягощен подобными затратами, цены на бутылку вина были соответственно меньше. Сейчас приходится поднимать, чтобы как-то окупать деятельность.

Мы производим сейчас +/- 10 тысяч бутылок вина. Это ограничено тремя факторами:

Да. Лицензия КФХ требует наличия собственных виноградников и ягод. Мы не можем покупать, как делали раньше, до лицензии, когда никто на нас не обращал внимания.

У нас сейчас своих 3 гектара, это кооператив «Винные деревни». У меня, как у участника кооператива 3 пая по одному гектару.

Один в аренде, «красный гектар» – это свой, «белый» – в аренде, еще 2 досадил белым и красным сортами винограда. И это процесс не быстрый, только на 4-й год ты получаешь какой-то результат. Получив первый урожай, ещё почти год ждёшь вино, ну и плюс большие затраты – это шпалера, колы, уход, техника, трактора и прочее-прочее.

Это не бизнес совершенно, траты очень большие, а выхлоп так себе. Зато есть признание, нас знают, уважают, любят, на том же «Винорусе» встречают очень радостно.
Вы неоднократно участвовали в выставках и конкурсах, какие награды получали ваши вина?

У нас было всё – золото, серебро, бронза. Сейчас мы нигде не участвуем, нет желания, да и смысла не видим. То количество вина, которое мы выпускаем, распродается в течение 12 месяцев, и к концу года уже ничего нет. И вот ситуация: осталось несколько коробок вина, а зачем его выставлять на конкурс, если этого вина уже нет? А новое вино обычно к этому времени (речь о выставке «Винорус», который проводился 28 апреля) мы только-только начинаем разливать, и не можем его представить на конкурс.

Немного смешно. При малых производственных объемах человек получает какую-то медальку, и для чего она? Ты не можешь дальше это вино продавать, даже немного накрутив цену за высокую оценку напитка, потому что его просто нет. Смысл? Ну оценили тебя, ты задрал нос и гордишься – только для этого? Я решил, что мне это больше не нужно. Ну оценили тебя, ты задрал нос и гордишься – только для этого? Я решил, что мне это больше не нужно.

Вадим, вы производите только вино или есть другие виды напитков?

Нет, только сухое вино или полусухое, если там есть остаточный сахар. Дело в том, что у нас лицензия, которая строго ограничивает нас в ассортименте выпускаемых вин. Мы не можем делать крепленые вина, гнать чачу. Лицензия на крепкие напитки чрезвычайно дорогая, а требования к лицензиату недостижимые для нас.Раньше мы занимались более крепкими напитками, пока на нас сквозь пальцы смотрели, а сейчас это всё строго наказуемо, вплоть до «уголовки».

Получается, что действующее законодательство ограничивает предпринимателей, сужая рамки для производства и вы не можете реализовать какие-то другие продукты, излишки? 

Да, и мало того, мы теряем при отжиме белых розовых вин очень большую часть материала - просто выкидываем, потому что нельзя продать это тем, кто производит дистилляты. Самим нам производить тоже категорически нельзя, мы и на этом теряем. Когда красные вина делаешь на мезге, продукт выжимается практически досуха и потерь почти нет, кроме того, что мы с осадком сливаем. Осадки – это дело техническое, если есть специальное оборудование, то можно избежать потерь. У нас, правда, пока нет такого. Всё, что касается белого и розового вина – у нас потери, хотя могли бы производить очень качественный продукт, например, аламбики. Я раньше этим занимался, и научился их делать очень качественно, но государство это не приветствует в нашем лице.

Расскажите, чем отличаются распространенные «домашние» сорта винограда Изабелла и Молдова от винных сортов, например, Каберне?

Они всем отличаются. Во-первых, Изабелла — это американский сорт, а у нас ничего хорошего с Америки никогда не приходило. Насчет Молдовы, честно говоря, не скажу, что это и с чем скрещено, не совсем понятный сорт.

Первое вино, которое я сделал, была именно Изабелла, но на тот момент я ещё ничего не понимал. Данный сорт винограда растет как сорняк и не требует особого ухода, хотя 2021 год был самым ужасным, люди жаловались, что даже Изабелла болела. Оидиум особенно поразил виноградники. Обычно люди не сильно занимаются опрыскиванием ядохимикатами, тем более таких непривередливых сортов, а тут даже Изабелла не выдержала.

Мое мнение, Изабелла и Молдова — для вина негодные сорта. Для дома, для себя делать можно хоть из брюквы, но потребитель этого не поймет.

Правда есть туристы, которые приезжают на побережье и пьют «Изабеллу» с удовольствием, не зная или не понимая, что в составе вина используются ароматизаторы. Когда Изабелла перебродит, клубничный аромат, присутствующий в живой ягоде, теряется и перерастает в другой, очень неприятный аромат, хотя многое зависит от технологии. Если делать всё чисто и правильно, скорее всего, потерю первоначального аромата можно избежать, но в домашних условиях чаще это невозможно. Требуется контроль температуры, чистота всех емкостей, всех шлангов и т.д., за этим нужно постоянно следить, чистить специальными средствами.

Есть туристы, которые приезжают на побережье и пьют «Изабеллу» с удовольствием, не зная или не понимая, что в составе вина используются ароматизаторы.
Каберне – это классика, её сложнее испортить.

8 октября 2021 года вступил в силу Приказ Росреестра о дополнении классификатора новым видом «Возделывание винограда на виноградопригодных землях», который позволяет защищать пригодные земли для виноградников от застроек. Уже заметно действие Приказа? Насколько это облегчает поиск земель для выращивания винограда?

У нас уже почти не осталось нормальных земель, которые были бы доступны для виноградарей. Многие земли давно переведены из сельскохозяйственных в другие назначения, раздроблены, проданы, на них ведется строительство.

Там, где раньше в советское время выращивали виноград вблизи побережья, этих земель уже нет. Участки, что находятся дальше от берега, не подходят из-за климата. Близость моря очень важна, так как оно как аккумулятор, делает более длинной теплую осень, относительно теплой зиму. И лето не очень жаркое - бризы с моря довольно хорошо остужают. И, к сожалению, эти земли распроданы, а спохватились, когда уже ничего не осталось.

Очень обидно, ведь все это происходило буквально на моих глазах. Я живу здесь с 2008 года. Анапа была угроблена, понастроили «человейников», порезали всю землю, всё распродали, всё застраивается, а для винограда места вообще не осталось.

У меня рядом с Пятихатками, где я живу, на последней улице, начинались поля, где я в 2008, 2009, 2010 годах что-то находил из ягод, из чего, собственно, и делал первые вина. Эти земли до сих пор стоят заброшенные, зарастают бурьяном, а собственники этих участков, как собака на сене, сами не используют, но и не продают, а если выставляют на продажу, то с «золотым» ценником, такой виноградник никогда не окупится. А власть ничего не может сделать.

Как на виноделии и конкретно на вашем бизнесе сказались пандемия и локдаун в 2020 году?

Честно говоря, почти никак не сказались, так как довольно вовремя нас нашла компания «Мильстрим», и все первые поставки мы делали для них, а магазинов у предприятия по России много, товар хорошо раскупался.

На самом деле, когда мы получали лицензию, мы считали, что будем работать только для HoReCa, для местных ресторанов, кафе и прочих заведений на побережье, в магазин на полку вставать не собирались.

Жизнь всё расставила по своим местам благодаря «Мильстриму» - компания была готова скупить весь годовой запас. Первый тираж у нас был 7 000, в 2021 -12 000, в этом году 10 000.

В 2020 году ребята приехали всей компанией, всё перепробовали, сказали – мы всё берем, все 7 тысяч бутылок. Мы сказали – хорошо, но всё не отдадим. С супругой посчитали, что в одну корзину все яйца складывать не стоит и отдали половину, а оставшуюся часть продавали у себя, чтобы народная тропа к нам не зарастала, ведь люди приезжают на экскурсии, дегустации, мы не можем закрыть для них двери, хоть продажи и идут чуть медленнее.

В текущем году как обстоят ваши дела, отразилась ли на вас ситуация 2022?

Пока никак не отразилась. Хотя непонятна ценовая политика, что делать, как быть дальше, поднимать нам цены или нет, которая и так поползла вверх, а мы не можем поднимать их до бесконечности. Павел Швец может продавать вино по 5-7 тысяч рублей за бутылку, мы смотрим на это с широко раскрытыми глазами и не понимаем, что за люди у него покупают. Потому что, в принципе, всё вино делается по одной технологии и цена может отличаться в зависимости от объема, кто-то делает миллионными партиями, а кто-то тысячами бутылок.

Мы бы тоже были рады продавать по таким ценам, может кто-то и купит, но не понимаем, не умеем так. Возможно, мы сильно занизили цены, а может и нет, неизвестно.

Какими способами вы осуществляете продажи, помимо поставок для «Мильстрима» и экскурсий?

Мы отправляем небольшие партии в рестораны Краснодара, Анапы, Москвы, Санкт-Петербурга.

Появились дистрибьюторы, которых раньше не было, наверняка из-за проблем с импортом. Предприятия сейчас ищут местных производителей и отбоя им нет, а при нашем объеме, когда мы половину отдаем «Мильстриму», а себе оставляем порядка 5 000 бутылок, тут уже кому что достанется.

Помимо того, что вы уже упоминали, про нехватку земель и ограничения по лицензии, с какими трудностями в целом сталкиваются частные винодельческие предприятия?

Проблем с получением лицензии практически нет, сложно с этим жить, т.к. необходимо соблюдать все требования РАР (РосАлкогольРегулирование), налоговой службы. Это два основных органа, которые на нас очень сильно давят и ограничивают.

РАР – этот система ЕГАИС (Единая государственная автоматизированная информационная система), вот это очень сложно. Если бы не моя супруга, которая в этом помогает, то я, наверное, не стал бы оформлять лицензию и ушел в глубокое подполье. Хотя это нереально – нас уже слишком хорошо знали. Но мы смогли. И не только мы! На самом деле, число «гаражистов», которые получили лицензию и продают вино, увеличивается. Пальцев 2-х рук уже не хватает посчитать, нас всё больше и больше. А куда деваться?

Если бы не моя супруга, которая в этом помогает, то я, наверное, не стал бы оформлять лицензию и ушел в глубокое подполье

Есть ли какая-то поддержка от государства?

Сложный вопрос для меня. Я всегда говорю – лучше бы не мешали. Мне не нужна помощь государства, ведь оно своего не упустит...

У меня есть примеры с знакомыми, которые брали гранты, субсидии, которых прокуратура и прочие организации настолько затаскали с отчетами и оправданиями, куда что ушло, просто ад. Ребята получили деньги, потратили на какую-то технику, что-то еще приобрели для работы, а у тех, у кого они закупались, вдруг что-то вскрылось не совсем честное. Получилось, что человек, который всё вроде делал честно, он тоже попал в эту круговерть и вынужден оправдываться. В общем, история не для меня, не люблю такие вещи.

Большим предприятиям проще получить субсидию, у них есть юристы, которые обеспечивают юридическую защиту сделки, проверяют поставщиков. У нас нет таких людей, которые могли бы законами апеллировать и отбиваться, поэтому считаю, что не стоит ввязываться. Лучше потихоньку буду своими силами всё делать, мне не нужна помощь.

Вадим, а насколько экскурсионная деятельность, участие в фестивалях помогают продвижению дела?

Мне трудно сказать, потому что давно с этим работаем и каждый год у нас бывает довольно много людей. Из года в год поток сильно не меняется, просто есть месяцы, которые менее или более посещаемые.

Раньше участие в фестивалях помогало, т.к. мы худо-бедно торговали, даже при запретах, это был не большой, но все же доход. Сейчас не участвуем, хоть и предлагают, т.к. для продаж нужна касса, а наша привязана к винодельне - розничная продажа у нас возможна только с винодельни, мы не можем ездить с ней по выставкам-ярмаркам. Поэтому фестивали сейчас отсекаем, не наше.

Хорошо подумайте, стоит ли с этим связываться, потому что раньше, когда на нас смотрели сквозь пальцы и нам позволяли заниматься, чем ты хочешь, делать и крепкие напитки, и вина, продавать их, и никто не трогал, то сейчас всё очень зыбко.

Постоянно пишут, что ОБЭП то тут, то там накрыл склад с каким-нибудь спиртосодержащим товаром, что всё это незаконно, и люди попадают на уголовные дела.

Хочу сказать, что если ты сразу собираешься заниматься этим в рамках закона, то ты должен иметь очень немаленькую сумму денег, чтобы всё это раскрутить. Очень дорого стоят оборудование и помещения, но самое дорогое – это виноградник. Если раньше мы говорили, что содержание 1 гектара виноградника в течение 4-х лет обходится в 3 миллиона рублей, пока ты его выращиваешь, вкладываешь в него, а он тебе ничего не дает, то сейчас сумма несколько больше. Стоимость металла на колы, проволоку, стоимость саженцев, химия – все выросло. В этом году мы приобрели тракторы, навесное оборудование – всё очень сильно подорожало.

Содержание 1 гектара виноградника в течение 4-х лет обходится в 3 миллиона рублей, пока ты его выращиваешь, вкладываешь в него, а он тебе ничего не дает.
В итоге суммы выходят такие, что здравомыслящий человек, когда всё это посчитает, он скажет – а зачем мне этот бизнес? Потому что это не бизнес, нужно быть сумасшедшим, чтобы заниматься этим.

Вадим, благодарим вас за интересную беседу и уделенное время. Желаем Вам успехов! Отдельно благодарим вас за прекрасные фотографии!